Символ столицы

В книге отзывов фирменного магазина фабрики им. Карла Маркса одна из его посетительниц оставила трогательную надпись: «Спасибо вам за то, что вы сохранили «Киевский торт» таким, каким он был. Для меня этот вкус - детства и счастья».

Впрочем, куда в большей степени «Киевский торт» выполнял практическую функцию. Его даже можно было назвать своего рода валютой. Чем же еще отблагодарить за оказанную услугу в высоких кабинетах или что еще способно оспорить лидерство в рейтинге «сувенир из Украины». Несведущие в «киевских» тонкостях, правда, довольствовались родным. Порой от приятелей из России приходилось слышать нелицеприятные для истинного патриота украинских сладостей мнения. Мол, ничего в вашем «Киевском» особенного и нет, такой же торт у нас стоит в каждом магазине. Потом справедливость все же восстанавливалась, и сравнительный анализ показывал очевидные различия. Именно тогда и появилась народная классификация «Киевского торта» на «сухой» - привезенный из Киева, и соответственно, «мокрый», или прилипающий к зубам.

Рождение торта было нетрадиционным. В Торгово-экономическом университете знают, что созданию этого украинского брэнда не предшествовали долгие и мучительные эксперименты со старинными рецептурами. А просто произошла ошибка. В 1956 году на фабрике им. Карла Маркса начальником бисквитного цеха работал Константин Петренко. Несмотря на свой довольно высокий пост, не оставлял он и мастерское дело. В свою смену он, как обычно, приготовил для бисквита яичный белок, но забыл его вовремя спрятать в холодильник. Дабы скрыть свою оплошность, он решил соорудить торт из того, что получилось. Страшась начальственного гнева, Константин и не догадывался, что хрустящие лепешки из затвердевшей пены с кремом вскоре назовутся «Киевским тортом», и он станет одним из национальных символов.

Впрочем, было бы неверно считать, что с тех пор над «Киевским тортом» не экспериментировали. Директор фабрики им. Карла Маркса Анатолий Дзис рассказывает, что воздушно-ореховую лепешку потом укрепляли посредством сбраживания белков, а в 1966 году в торте появились орехи кешью. Кстати, по объективным причинам - тогда СССР закупил их в непомерном количестве, и посему кешью присутствовали практически в каждом кондитерском изделии. Потом экспериментировали с фундуком, но оказалось, что в этом случае себестоимость киевской сладости возрастет на четверть, и поэтому пришлось вернуться к традиционному арахису. Неизменными все это время оставались разве что чрезмерная жирность «Киевского» (на килограмм торта идет не менее 600 г крема и 400 г белковой заготовки с орехом) и дизайн упаковки - на ней бессменно изображены листья каштана.

Совсем недавно фабрика-родительница украинского брэнда получила патент на торговый знак, промышленный образец и способ изготовления «Киевского торта». До этого в жизни украинской кондитерской промышленности произошел малоприятный поворот. Совместно выпускаемые с Россией конфеты «Барбарис» и «Школьные» запатентовали предприятия северной соседки, что сделало невозможным импорт этой продукции из Украины. Чтобы не произошло нечто подобное с «Киевским тортом», его узаконили и тем самым поставили других производителей «Киевского торта» перед выбором: либо покупать лицензию, либо прекращать «пиратство». Так что теперь, похоже, накануне своего юбилея у «Киевского торта» (через 3 года ему исполнится аж 50) действительно начинается новая эра.